ЗДАРРРРРРРРРРРРОВА;)
НАРЫЛ В ИНТЕРНЕТЕ…
Сурков как то выразился насчёт Сколкова и инноваций. Выразился в весьма характерном для медведевского окружения ключе. Ну и я решил прокомментировать, ибо не утратило актуальности. Само интервью можно почитать по ссылке:
http://www.vedomosti.ru/newspaper/articl
Чёрным шрифтом – слова Суркова.
Коричневым – мои.
Синим – интервьюера.
ПРИ КОПИРОВАНИИ ЦВЕТА НЕ ВИДНЫ ДОГАДАЙТЕСЬ САМИ:)))
Сурков говорит о развитии науки путём концентрации её в спецгородках:
И конечно, речь не может идти ни о каких закрытых городах. Наоборот, в новом комплексе будет максимально открытая, интернациональная, если хотите космополитичная, социальная среда.
Хорошо, конечно, но секретные технологии развивать в таком космополитическом коллективе будет рискованно. Особенно, имеющие оборонное значение. Где Сурков найдёт столько научно образованных оперативников ФСБ, чтобы предотвратить технический шпионаж? Просто устроится к нам, скопирует секреты и уволится. А то и саботировать начнёт. Впрочем, этого и от наших можно ожидать.
Нельзя чужие рецепты механистически переносить на нашу почву. Когда мы этой проблемой занялись, то обнаружили, что не хватает главного элемента. Все вроде бы как у людей. Слов много правильных иностранных: стартап, венчур, трансфер, инкубатор, коммерциализация и т. д. Одного только короткого русского слова нет — спрос. Кому выгодно? Кому надо? Во всем мире спрос на инновации определяет государство и крупные корпорации.
Смотря какие инновации. Например, вычислительная техника и оргтехника у меня лучше, чем у большинства корпораций. И много лучше, чем в госструктурах. И обновляю я её гораздо чаще. Как правило, вместе с выходом новых образцов.
А вот госпредприятиям и большинству корпораций инновации нахер не нужны. Как сам Сурков и сказал. Госчиновники в госкорпорациях не от инноваций живут…
Но без спроса она никогда и не сложится. Так что начинать надо с создания спроса, с заказа. Ни для кого новая технология не является аргументом в конкурентной борьбе или единственной возможностью выжить на рынке. Компании доминируют сырьевые, а люди, которые стали богатыми и сверхбогатыми, сделали состояние не на новых идеях и технологиях, как Гейтс, Эдисон, а на разделе совместно нажитого советским народом имущества. Говорю это без эмоций, сам в бизнесе работал. Они не являются заказчиками, не рискуют ради создания новых технологий. Нет покупателя, который скажет: «Я беру!» Изобретение не к кому нести. А государство не может выступать универсальным заказчиком.
— Пытаться сформировать квалифицированный спрос. Что мы сейчас и будем делать. Почти вручную, к сожалению. На формировании такого спроса возможна реинтеграция бюрократии и бизнеса. Предыдущая эпоха была реваншем бюрократии за ситуацию 1990-х. Бизнес чувствовал себя несколько отодвинутым от реальных проблем. Шел справедливый процесс отслоения бизнеса от власти, потому что эти функции смешивать ни в коем случае нельзя. Но сейчас возможно объединение сил государства и бизнеса в конструктивном сотрудничестве для общего блага. На одних госкорпорациях мы это не вытянем, хотя и госкорпорации будут этим заниматься в первую очередь. Но в этом заинтересован и бизнес: для него это способ гармонизировать свои отношения с обществом. Нужно быстро подтягивать общий технологический уровень и одновременно создавать элементы инновационной экономики.
У нас постоянная путаница с этими понятиями. Инновации — то, чего никогда еще не было. Мне говорят: а в Америке? Отвечаю: и в Америке не было. Мы хотим, чтобы возник, как я его называю, органический заказ на инновации. Государство может быть лишь стимулирующим элементом, средством понуждения к инновациям. Компании не должны это воспринимать как оброк, десятину. Пусть делают то, что считают полезным в первую очередь для себя. Разработки принесут доходы им и останутся у них. Пусть каждая крупная компания выберет свое направление и создаст кластер и в нем возникнут такие отношения, которые будут порождать инновационный продукт и приводить к его коммерциализации. А тем временем будет строиться комплекс.
Правильно говорит. Только начинать хочет не с того. И Япония, и Корея начали не с того, что что-то там изобретали. А с того, что покупали патенты во всём мире и выпускали продукцию. А вот когда развились настолько, что уже все патенты к себе перетаскали, вот тогда промышленность и начала искать не патенты, а учёных со всего мира и своих готовить. В том числе и за рубежом.
То есть, во всём мире инновациям предшествовала модернизация. Потому что, если на заводах у нас работают с помощью кувалды, зубила и какой то там матери, нанотех там и нехер не нужен. Но модернизация – процесс длительный. Японцы 40 лет покупали станки и технологии и производили ширпотреб. Пока не начали изобретать. И то, пока только изобретают. До науки ещё не дошли. Ещё лет 40 надо, пока кадры нарастят. Это-ж никакой жизни не хватит!
А так хочется прославиться при жизни чем нибудь великим!
— Что же это за обстоятельства, каковы начальные условия для возникновения инновационного чуда?
1. Дерзость. Вера и воля.
2. Спрос. А значит, и деньги. В нашем случае — со стороны крупных государственных и частных компаний, представляющих «традиционные», «консервативные» отрасли, в которых, кстати, тоже всегда есть место инновационному «подвигу».
3. Вузы, академические институты. Приобретение новейшего опытного оборудования. Знания наших ученых, инженеров, студентов.
4. Обязательно — зарубежные вузы, ученые, инженеры, преподаватели, компании.
5. Повышение плотности высокоинтеллектуального населения. Сбор лучших и лучшего в одном месте.
6. Сверхсовременные архитектура и дизайн. Бытовой комфорт.
7. Абсолютная безопасность и открытость.
8. Особый налоговый режим. Снисходительность надзирающих органов — хотя бы на время. Немного беспорядка. Творческого, разумеется.
(Про «снисходительность надзирающих органов, хотя бы на время» – это Сурков пусть жителям «Речника» расскажет. А научные работники – они учёные…)
9. Деньги снова. Софинансирование со стороны государства (в частности, институтов развития). На безвозмездной основе в том числе.
Забыл самую малость добавить: кадры. Воспитание, образование, подбор и расстановка. Не мной сказано: кадры решают всё! Кадры, а не бабло. А бабло — только корм для кадров. Но даже самый хороший корм не сделает из клячь водовозных призовых скакунов. Впрочем, об этом не только Сурков забыл. Но и эффективный менеджёр Чубайс с не менее эффективным менеджментом Русгидро.
И Сурков ещё забыл про тотальный контроль над СМИ (Или контроль над теми, кто СМИ владеет). С целью проведения беспрерывной пропагандистской компании. Чтобы постоянно внушать населению, что фрезеровщик у станка или инженер за кульманом, это ещё круче, чем проститутка или бандит. И даже чем, не побоюсь этого слова, сержант ДПС.
— Каким вы видите это новое поселение? Что-то типа академгородка?
Некоторые настаивают, чтобы это был именно город. Но я так не считаю. Скорее это центр, где люди проживают временно. Вокруг него, конечно, может возникнуть сколько угодно поселков. Просто если мы начнем строить именно город, то вся недвижимость быстро разойдется среди своих, каких-нибудь друзей членов рабочей группы (шучу), и возникнет прекрасный новый «Остров фантазий», но не возникнут инновации.
Это точно… Этим, я думаю, опять и кончится.
Тут в интернете некоторые говняли Суркова за то, что хочет строить новые города, а про троицки и долгопрудные забыл. Я считаю, что Сурков мыслит правильно. Есть такой принцип в бизнесе: «Не пытайся исправить состарившийся или сгнивший коллектив. (Это непродуктивно). Создавай новый!» Этим же путём шли и в СССР, создавая с нуля отдельные научные города. Хотя и тогда были старые университетские центры.
Кремниевая долина начиналась с аренды помещений для высокотехнологичных компаний. Если бы этот участок сразу продали или допустили к аренде кого попало, все закончилось бы ничем. Проект должен быть экономически привлекательным, в том числе для частных инвесторов. Но он не должен стать пространством для элитного жилья, где ходят с ротвейлерами и ездят на «хаммерах», распугивая население. (Действительно, от рублёвских кирпичных морд так хочется спрятаться на Острове фантазий.) Там должны жить люди творческие, в основном ученые, предприниматели, в основном молодые. И архитектура, конечно, должна быть соответствующая — архитектура нового века, при этом удобная и функциональная. Пользуясь случаем, хочу пригласить читателей «Ведомостей» придумать название и спроектировать нашу Кремниевую долину методом краудсорсинга (сrowdsourcing), или, как говорили раньше, «народной стройки». Присылайте ваши идеи, планы, концепты на сайт газеты. Мы все их изучим. Лучшие в обобщенном виде лягут в основу проекта, который будет утверждаться на самом высоком уровне.
— Создание кластеров будет вестись в рамках пяти президентских направлений модернизации или могут возникнуть другие?
Мы будем придерживаться этих пяти. Благо они довольно широкие. Например, говорим об энергоэффективности, но речь идет и о поддержке энергетики в целом. Даже хорошо, что определены всего пять приоритетов. В прошлые годы их было 150, 170. Это не приоритеты. И даже сейчас, когда названы только пять, крайне трудно было на первом этапе заставить ведомства, получателей бюджетных денег, учесть их в своем бюджетном планировании. У нас удивительная политическая культура. Вот, говорят, вертикаль. Она у нас тоже какая-то несовременная, неавтоматизированная. Объявлены приоритеты. Ну, будь любезен, перегруппируй деньги. Ничего подобного. Спасибо Сергею Семеновичу [Собянину]. Он этот воз проблем на себе везет. Вот теперь Владимир Владимирович комиссию по инновациям лично возглавил. Идет дело.
Что приоритетов пять, а не сто пятьдесят, это хорошо. Только выбирать их надо не с целью удивить мир и тем прославить себя в веках, а с более практичной целью. У Сталина была всего один приоритет — оборона. А космос – это побочные отходы от обороны. Вот он то и прославил в веках причастных к нему.
И надо определиться, что мы хотим? Соревноваться с китайцами в конвейерном производстве? Или с немцами и швейцарцами в производстве уникальных станков? Или с Японией и Китаем в судостроении?
Закон бизнеса: не бери пример с тёти Мани, которая разбогатела на торговле яйцами. Она тебя разорит. Придумай что ни будь, до чего никто ещё не догадался.
Сурков с Медведевым что ни будь эдакое уже придумали?
В бизнесе и в авиации действует принцип: «Если точно не знаешь, что делать – не делай ничего!»
Медведев с Сурковым знают точно, что надо делать?
Если нет, даю им идею: не гнаться за славой, а добиться полного самообеспечения России по продовольствию. Это для начала.
А потом перейти к окончательному решению жилищной проблемы, массово развив строительство жилья эконом-класса, (а города солнца и прочие футурполисы оставить блогеру «Максиму Калашникову».)
И слава сама найдёт героев.
(Впрочем, решение проблемы продовольственной безопасности, кажется, уже застолбил за собой Путин.)
И начать надо не с завоевания мирового рынка, и уж тем более, мирового приоритета. Все вышеперечисленные страны начинали с насыщения СВОЕГО внутреннего рынка своей продукцией. Научатся конкурировать с импортом на внутреннем рынке без подключения административного ресурса, потом можно и вовне попробовать.
А вы знаете, почему все хотят работать на внешний рынок, а не на внутренний, который ближе и более доходный? А потому что компрадору с внутреннего рынка труднее бабло вывести в офшор, поближе к своей вилле и своей семье.
— Вы что-то новое для себя услышали на семинаре в MIT?
Нет, ведь все это в книжках написано. Но иногда важно почувствовать саму атмосферу. Потому хочу съездить и в частную компанию, сырьевую прежде всего. Например, в BP. Чтобы потом моим же товарищам говорить: они это делают, ты-то почему не можешь? Один наш бизнесмен сказал однажды на совещании: у нас отрасль не инновационная. Но впоследствии он же показал мне проект создания действительно инновационного продукта.
Пустое всё это: семинары в MIT для руководителей страны. Вот когда на зарубежные семинары поедут сотни тысяч аспирантов, студентов, слесарей и инженеров, вот тогда и будет толк от таких семинаров. А то и в СССР этим забавлялись: на семинар по конвейерной сборке автомобилей приезжали только министр, директор завода и академик. Только вот к конвейеру эти господа что то не спешили встать. Чтобы опыт, полученный на семинарах передать. Результат известен.
Причём, аспирант массово должен поехать сильно в конце процесса. После того, как рабочий и инженер создадут для него объект научной деятельности и потребность в её результатах. А иначе он там и останется, где учился. Работать на родине негде будет.
— И все-таки не считаете ли вы, что для экономической модернизации нужна и политическая? Что невозможен экономический прорыв без серьезного ограничения бюрократии и создания конкурентной среды в политике?
Тут идет спор по существу, фундаментальный. Есть у нас школа, которая учит, что политическая модернизация, под которой подразумевается политическая распущенность, «можно все», — это ключ к модернизации экономической, первая предшествует второй. Есть другая концепция, которой я придерживаюсь. Которая считает консолидированное государство инструментом переходного периода, инструментом модернизации. Некоторые называют это авторитарной модернизацией. Мне все равно, как это называют. Спонтанная модернизация — это культурный феномен (именно культурный, а не политический), и была она достигнута только в англосаксонских странах. Не во Франции, не в Японии, не в Корее. Там модернизация делалась дирижистскими методами. Девяностые в России показали: само по себе расщепление общества не рождает позитивную энергию. Да, некоторую энергию высвобождает, но на что она расходуется и куда это приводит? Мы увидели, что само по себе ничего не случилось. И общество вынуждено было вспомнить о государстве. Далеко ли зашел период реакции? Я еще несколько лет назад сказал, что централизация находится на пределе возможностей. Больше нельзя.
Я не только по должности, но и по своим взглядам поддерживаю президента: да, надо усложнять политическую систему. Надо, чтобы в ней возникало больше степеней свободы. Но надо делать это очень аккуратно, в постепенном режиме, не теряя консолидации власти. Консолидированная власть в России — это инструмент модернизации. И смею вас уверить, он единственный. Если вы хотите пустить все дело на самотек и ждать, пока из склоки либералов, из их бесконечных споров возникнет новое экономическое чудо, вы никогда не дождетесь, я вам это гарантирую. Будет необыкновенная пестрота в парламенте, место для дискуссий будет везде — в администрации президента, в правительстве. Мы все это проходили. Когда один чиновник говорит одно, другой — другое. Потому что один работает на одну корпорацию, а другой — на конкурирующую. Если снова будет разлад, раздрай и разнос, если будет украинизация, никому и в голову не придет что-то в России вкладывать и растить. Под шум и треп о «свободе» вынесут последнее. Можно, конечно, взболтать и посмотреть — а вдруг получится. Есть такой шанс. Но по теории вероятности один из 100. При таких шансах я не играю. Так играть, так ставить мы не можем. Государство отвечает за целостность общества. За жизнь и здоровье людей. Не мои слова, так в Конституции. Как бы нам ни хвалили некоторые перестройку, но, начиная с Вильнюса, Тбилиси, Ферганской долины, Карабаха, это была кровь людей. Не говоря про Чечню, про Дагестан до сих пор. Это все еще коллапсирует старая система. Умирает и перерождается, сочась кровью. Мне кажется, главная задача демократического общества — беречь людей. Друг друга беречь. Не колошматить друг друга по поводу и без, а беречь. Минимизировать риски гибели людей. Я не говорю, что сейчас нужна сверхцентрализованная власть. Нужна консолидированная, которая контролирует ситуацию.
— Но разве этому мешает появление большего числа сильных партий?
В Америке система двухпартийная. Вы ее упрекаете в недостаточном либерализме? Кто сказал, что партий должны быть много? В США был период, когда 40 лет подряд (с 1954 по 1994 г.) в палате представителей большинство удерживали демократы. Там нет демократии, нет развития?
Пятьдесят лет в Японии у власти была одна партия — не было развития? Да так развивались, что нам и не снилось. А в 1990-х гг. мы не развивались. Да, кучка людей развивалась. И стала почти европейцами. А остальные? Остальных — их большинство! — пришлось вытаскивать из бедности в нулевые годы, тупо возмещая им убытки, которые они понесли в прошлом десятилетии. Или Швецию возьмите: 70 лет была одна партия у власти. В Швеции нет развития?
Правильно пишет мужик!
Когда я какое то время, ещё в СССР работал главным инженером Объединения Продтоваров, познакомился с одним грузчиком. Во времена дефицита всего и вся грузчик на продовольственной базе был серьёзной фигурой. Во первых, только он знал, где что лежит на складах. Во вторых, не боялся это вынести или вывезти и знал все дыры в заборе. И имел друзей в охране. А в третьих, что бы там не решали тётки из управления, если грузчики вдруг решили загулять, то хоть усрись, а все планы по снабжению города продовольствием встанут. Сами тётки слабосильные. Грузить не могут. А всяких посторонних бичей в склад не пустишь. Кто за них будет нести материальную ответственность? Так что грузчик был важной фигурой. Тем более – бригадир грузчиков.
Так вот, тот бригадир грузчиков сказал мне, характеризуя одну начальственную тётку: «Ей нужны не деньги, а слава и власть. С такими никогда не имей никаких дел».
Правильно сказал. Практичный был мужик.
И действительно. Люди, по целям в жизни делятся на публичных и деловых. («Дело», в смысле «бизнес»).
У первых цель жизни – власть, слава, ну и может, ещё любовь народа. А у вторых – деньги. Это диктуется склонностью души и почти не поддаётся корректировке внешними воздействиями. Как только у публичного появляются деньги, так сразу он тратит их на то, чтобы покрасоваться в телеящике. Как только у делового появится слава, так он тут же начинает под свой имидж собирать деньги.
Средства для достижения своих целей у этих двух типов прямо противоположны и не сочетаются. Публичный человек тратит свой капитал для достижения славы, повышение рейтинга и т.д. А деловой человек тратит славу, любовь народа, связи для увеличения капитала.
Поэтому публичные люди везде в мире не самые богатые. А богатые – не самые публичные.
Так вот, тот грузчик был прав.
Если поручить любое практическое дело человеку по натуре публичному, он превратит благородное собирание бабла (коим является и венчурный бизнес) в ПиАр – компанию с собой, любимым, в центре. С целью привлечь как можно больше внимания к своей персоне. (На практике привлекает внимание и тех, кто хочет с него поживиться разными способами).
Политик по натуре – публичный человек. И другим быть не может.
Интересно, в президентской администрации все политики или и деловые люди тоже есть?
http://bulochnikov.livejournal.com/
;)
ИНТЕРЕСНЫЕ СТАТЬИ САЙТА EZOLIFE.INFO