МАЛАНА – горная деревня недалеко от КАСОЛЯ, где якобы полный лигалайз и лучший в мире ЧАРАС, называемый «малана крим». На самом деле, и лигалайза там давно нет (приезжают МЕНТЫ из Чандигарха, жгут КОНОПЛЮ вокруг деревни), и чарас там средненький (в МАНАЛИ гораздо лучше), и достопримечательностей никаких, только грязища и нищета. Говорят, что лет тридцать тому назад большинство гималайских деревень выглядело так же неказисто – но вот понаехали туристы, подвезли денег и жизнь стала налаживаться. Маланцы тоже могли бы приподняться за счёт туризма – но для этого им пришлось бы обслуживать белых недочеловеков, которые по кастовым понятиям хуже неприкасаемых. Как решить эту проблему без ущерба для собственной гордости? Судя по соседним селениям, решение есть, и не одно – однако у маланцев свой особый путь. С иностранцами они общаются строго по понятиям: говорят им «Не трогай этого!», «Не трогай того!», «Не трогай меня!», не пускают в свои ДХАБЫ и дворы, а деньги берут не из рук в руки, а только с земли. Иностранцы, конечно, недоумевают, но всё равно в Малану лезут: во-первых, настоящий «малана крим» охота покурить, а во-вторых, интересно поглядеть на реальных дикарей, до сих пор глобализацией не тронутых. Вот и я туда залез (а это не меньше часа подъёма по не самой простой тропе), и покурил, и поглядел. И понял, что мог бы туда и не лазить, ничего там интересного нет. А «малана крим», как я потом узнал, это не обязательно чарас из Маланы. Это просто такой способ приготовления чараса, когда шишки об руку не трут, а просто легонько по ладошке хлопают несколько раз и потом скатывают то, что нахлопалось. В Малане чарас не так делали, я сам видел: там девчонки коноплю тёрли отчаянно, весь сок из неё выжимали. А правильный «малана крим» я за два дня до вылазки купил в Касоле у хозяина гостиницы. Один раз хапнул – и сразу понял, что это он.
МАНАЛИ, если верить ИНДУСАМ, древнейший город на земле. То есть, были города и подревнее, но их все уничтожил всемирный потоп, и всё древнее человечество утонуло. Выжило только семейство Сраддхадевы Ману, которому одна рыба сказала, что будет потоп, и он своевременно построил ковчег, и после долгого плавания пристал у склона ГИМАЛАЕВ как раз в том месте, где сейчас храм Ману. Он-то и основал посёлок на вертикальном косогоре – неудобно, конечно, но никакой другой суши тогда не было, кругом бушевал океан. Потом уже воды схлынули, и потомки Ману разбрелись из Манали по всему миру и построили все другие города, в том числе и Нью Манали, где теперь автостанция и рынок. Его одним из первых построили, и старый Манали на косогоре после этого стал называться Олд Манали. Вот, значит, там я и зависал больше месяца в общей сложности. Сказки рассказывал в кафе «ПИПЛ», тусовался с РУССКИМИ, курил ЧАРАС, варил из него молоко и даже как-то умудрился дописать сборник «Сказки народов мира».
МАРИХУАНА в ХИМАЧАЛЕ почти не продаётся – во всяком случае, на улицах и в кафе мне её не предлагали. Можно было просто КОНОПЛИ нарвать и насушить, но всё время было много ЧАРАСА, и с травой возиться было в лом. Так бы и не попробовал я местную марихуану, если бы не познакомился с РУССКИМИ, которым ихняя квартирная хозяйка что-то такое предлагала. У неё я взял за 50 рупий большой – стакана на два – пакет непробитой травы с семенами. Она оказалась вроде нашей подзаборной шалашки, но в смеси с чарасом вполне даже было неплохо.
МЕНТЫ ходят в форме цвета хаки, вид у них серьёзный и свирепый. Вооружены длинными тонкими палками, иногда бывают с винтовками, иногда с пистолетами. При входе в аэропорт «Индира Ганди» сложена баррикада из мешков с песком, за ней сидит мент с ручным пулемётом. Менты в нарукавниках – это автоинспекторы. Менты в тюрбанах – это СИКХИ, очень въедливые и добросовестные менты. На белых людей индийские менты даже не смотрят, но курить ЧАРАС или собирать КОНОПЛЮ всё равно лучше там, где их нет — бережёного Бог бережет.
МЕТРО в ДЕЛИ открыли недавно и пока что не успели запакостить. Выглядит оно феерически: высокие своды, широкие платформы, продуманный дизайн в стиле хай-тек и сверкающие новенькие поезда, почти бесшумные. А ещё там чисто и прохладно, как не в Индии вобще. Это нереальное счастье, обнаружить такое чудо прямо у себя под ногами, в двух шагах от стрёмного автовокзала Кашмири Гейт, да ещё и после шести часов ДОРОГИ по индийской ЖАРЕ в ЛОКАЛ БАСЕ. Впрочем, чудо не без ложки дёгтя: на каждой станции при входе рамка, а возле неё МЕНТЫ ощупывают всех входящих. И с оплатой всё своеобразно: до разных станций жетоны по-разному стоят, хотя с виду они все одинаковые. На входе жетон просто прикладываешь к турникету и проходишь – а на выходе тоже стоит турникет, и жетон уже надо бросить в щель, чтобы он тебя выпустил. Если станция неправильная, или, допустим, жетон утерян, то придётся объясняться с контролёром и доплачивать. Но это ерунда, это привыкнуть легко.
МОМО – тибетские вареники. Готовят их на пару, начиняют всякой всячиной: есть и с творогом («cheese momo»), и с овощами, и с курятиной, и с бараниной, и с картошкой. Порции большие, соусы обычно соевый и какой-то типа аджики. Сметаны к ним не подают, её во всей Индии не сыскать.
МУНСУН (moonsoon) – сезон дождей. В ХИМАЧАЛЕ начинается в июле, заканчивается в сентябре. Дожди не как у нас, а мощные муссонные, такие, что после них новые реки в горах появляются. Для индийских крестьян это сезон сельхозработ, для туристов – сезон скуки, мокрых шмоток, простуд и дискомфорта. Хотя, на мой вкус, индийская ЖАРА гораздо хуже.
МУРТИ – ИНДУСский идол или икона. В быту мурти встречаются гораздо чаще, чем портреты кинозвёзд и президентов. Любое мурти – от десятиметровой статуи до карманного календарика — может служить полноценным объектом для поклонения. Однако самым большим уважением пользуются старинные каменные мурти, замасленные и закопчённые до такой степени, что на них и глаз не разглядишь. Чтобы узнать, кого изображает то или иное мурти, нужно разбираться в индусской иконографии: у всех БОГОВ есть свои приметы, по которым они опознаются. Если мурти совсем невнятное или замоленное до неузнаваемости, есть смысл поискать где-нибудь рядом подпись (никакой латиницы, только ДЕВАНАГАРИ!) или вахану — животное, на котором ездит этот бог. В храмах вахана обычно стоит перед входом, на плакатах и календарях рисуется где-нибудь внизу.
На севере Индии чаще всего можно увидеть такие мурти:
Круглолицый дядька с высокой причёской, обычно синекожий, иногда многорукий, с трезубцем и с коброй на шее — это ШИВА. Его вахана – белый бык.
Многорукая женщина верхом на тигре или льве — Дурга (сердитая Парвати, жена Шивы). Несердитая Парвати – тётенька лет тридцати, похожая на болливудскую кинозвезду – никогда не изображается самостоятельно, а только вместе с Шивой и Ганешей. С ваханой тут всё понятно.
Человек-слон — Ганеша, сын Шивы и Парвати. Его вахана – мышь.
Человек-обезьян, с булавой или без — Хануман, друг и помощник Рамы. Ваханы не имеет, он сам по воздуху может летать.
Светлокожий мужчина с высокой причёской, луком и колчаном — сам Рама, древний герой, предпредпоследнее земное воплощение бога Вишну. Если их двое – тогда это Рама и его брат Лакшмана; если с ним (с ними) женщина – то это Рамина жена Сита. Вахан я при них ни разу не видел.
Синекожий пупс на четвереньках или синекожий юноша, играющий на флейте — Кришна, предпоследнее земное воплощение бога Вишну. Вахана Кришны – птицечеловек Гаруда.
Девушка с ситаром — Сарасвати, покровительница наук и искусств. Её вахана – лебедь.
Чёрная четверорукая тётка с высунутым языком, танцующая на трупе — Кали, то бишь, очень сердитая Парвати. Вахану не помню.
Иногда среди мурти можно увидеть изображения бородатых дядек в тюрбанах и с нимбами, издали похожих на православных святых. Это не мурти, а портреты уважаемых СИКХских гуру; молиться им не положено.
МУСУЛЬМАНЕ — люди в белом. У них белые кружевные шапочки, длинные белые рубашки, белые штаны. Бороды они не стригут, а усы зачем-то сбривают. Женщины ихние ходят в платках, на улице закрывают лицо, так что видны одни глаза. В ХИМАЧАЛЕ мусульман очень мало, на равнине побольше, а в ДЕЛИ их можно увидеть так же часто, как СИКХОВ. Выглядят мусульмане недружелюбно (но не агрессивно), с белыми туристами не контактируют, в туристических лавочках и ресторанах не работают, ЧАРАСом не барыжат, и вообще непонятно чем занимаются. Индийская пресса склонна обвинять их во всех терактах, которые происходят в стране – возможно, что и не зря; но мне почему-то кажется, что все эти подозрения возникают больше из-за ихних неулыбчивых физиономий и обособленного образа жизни. Проезжая по ДЕЛИ, трудно не заметить, что мусульманские дворы обычно чище ИНДУСских, а мусульманские дети не шляются без дела и не попрошайничают. И как у них это получается?
НАМАСТЕ! – и «здравствуй!», и «до свиданья!». Очень удобное ХИНДИ-слово, его запросто можно вставлять и в АНГЛИЙСКУЮ речь. Произнося «Намасте!», желательно улыбнуться и сложить ладони лодочкой перед грудью. «Намасте-ДЖИ!» означает «ЗдравствуйТЕ!», но не в казённом формате, а более душевно и, вместе с тем, уважительно.
ОБЕЗЬЯНЫ прикольные и смешные, когда на них смотришь издали. Когда они с утра шурудят на твоём балконе, а у тебя там бельё сушится, это уже не смешно – надо брать палку и идти их шугать. Иначе всё придётся стирать заново, они любят тряпки с верёвки срывать и в них заворачиваться. Они вообще всё любят и хватают, особенно мелкие блестящие предметы, и потом у них хрен отберёшь. В МАНАЛИ они недавно появились, тусуются пока в лесу, но уже начинают выбираться на дорогу — видел я, какую оргию они устроили на куче гнилых ЯБЛОК, которые с машины на обочину свалили. В РИШИКЕШЕ обезьяны приходят в город на рассвете, прогоняют СОБАК с помоек, совершают рейд по балконам и крышам и возвращаются в лес. Некоторые особо наглые весь день лазят по тросам вдоль подвесного моста через ГАНГУ, их там паломники подкармливают. Возле заброшенного ашрама Махариши большое обезьянье стойбище. Мы туда как-то зашли с приблудившейся собачонкой, и она сразу наехала на обезьяныша, который на земле чего-то хавал. Тут же, откуда ни возьмись, рядом с ней нарисовались два очень крупных самца, и через две секунды они бы её в клочья порвали, если бы я на них не наорал. Они чуть притормозили, а собачка улетела оттуда как ракета и больше уже за нами не ходила.
ПАНИР – оригинальный индийский творог. Заквашивают его лимонной кислотой, молоко сворачивается быстро и плотно, а если его спрессовать, то получается что-то вроде белого сыра. В ИНДУСсской кухне панир используется вместо мяса – его и жарят, и тушат, и в овощное рагу добавляют. В магазинах не продаётся, индийские хозяйки делают его самостоятельно.
ПАКОРА – кусочки чего-нибудь в кляре, жареные во фритюре. В ДХАБАХ готовая ВЕДЖЬ-пакора лежит кучкой на подносе рядом с печкой, можно купить навынос. Иногда пакора входит в состав ТАЛИ.
ПАРОТХА – лепёшка с начинкой, обычный завтрак небогатого индийца. К ней обязательно подают плошку острого соуса. Если не подали – значит, хамят.
ПИВО в Индии то ли не варят, то ли я не знаю. Кругом продаётся только импортное, в основном Kingfisher – что-то вроде нашего «Клинского», но по 40 РУПИЙ за бутылку (или по 60-70, если в ресторане). Платить за бутылку несвежего стрёмного пойла столько же, сколько за хороший обед… — ну, это на любителя. Лично я его один раз попробовал за свои деньги, а дальше уже пил только за компанию и на халяву. Раза три-четыре за два месяца, или даже меньше.
«ПИПЛ» – кочующий РУССКИЙ ресторанчик. Летом обретался в Олд МАНАЛИ, на зиму перебрался в Арамболь (это в Гоа). Кухня интернациональная, без крена в русскую экзотику. На всех столах есть цветные карандаши и бумага для рисования, интерьер увешан рисунками посетителей. Хозяйка и официанты в курсе всех местных тем и движений – если их спросить, они по-русски всё объяснят. Когда «Пипл» жил в Манали, я там растаманские сказки рассказывал. Было весело.
РИШИКЕШ — город, где вообще нет ни мяса, ни АЛКОГОЛЯ. Существует исключительно за счёт ИНДУСской религии: в нём собраны МУРТИ всех БОГОВ, какие только есть в индуизме. Там не меньше сотни храмов, толпы священных КОРОВ, ОБЕЗЬЯН, БАБАЁВ, ЙОГОВ и, конечно же, индусских паломников. Город стоит на великой реке ГАНГА, святее которой, наверно, только небо. Через Гангу переброшено два подвесных моста, ведущие в Рамджулу и Лакшманджулу – пригороды Ришикеша, где для богов выстроено десятиэтажное общежитие (они там сидят в маленьких комнатках по трое) и обширный богопарк (там они в клетках поодиночке). Если пройти за богопарк вниз по Ганге, можно попасть в сказочный городок из домиков, напоминающих не то термитники, не то норки хоббитов. Городок заброшен и постепенно зарастает джунглями. Когда-то он принадлежал хитроумному гуру Махариши, который в 1968 году заманил сюда группу «Битлз». С тех пор этот городок называется «битловский ашрам». Несмотря на такое обилие достопримечательностей и святынь, цены в Ришикеше как везде. Доехать туда проще простого, автобусом из ДЕЛИ с вокзала Кашмири Гейт примерно семь часов по хорошей дороге.
РУПИИ у ИНДИЙЦЕВ вместо денег. Стоят недорого: всё время, пока я был в Индии, за 1 доллар давали 39 рупий с копейками. Купить их можно везде без проблем, а поменять обратно на доллары не всегда просто, могут потребовать квитанцию о покупке. Говорят, что ввозить рупии в Индию вроде бы нельзя, но это я не проверял.
РУССКИЕ (russians) — это мы все. В том числе и украинцы, и белорусы, и даже некоторые ИЗРАИЛЬТЯНЕ. С индийской точки зрения, если человек одевается как русский и говорит как русский – значит, он русский. Русским быть приятно: ИНДИЙЦЫ нас любят и идеализируют. Мы у них считаемся богатыми, щедрыми и добрыми. Едва заслышав русскую речь, продавцы орут через всю улицу: «Привет-как-дела!» или «Захади-захади!» – а вот немцам они «Гутен таг!» не кричат (или, может быть, кричат иногда, но я ни разу не слышал). При нашем появлении цены сразу накручиваются до предела, а из запасников вытаскивается вся заваль: русские всё купят и не будут трястись над копейками. Все продавцы барабанов уверенно произносят русскую фразу «Купи барабан!» – наверно, это неспроста. Хозяин манальского кафе «Ранголи» сперва принимал меня за немца и не обсчитывал – а как только прознал, что я русский, тут же попытался обсчитать. Интересное дело: он ведь уже видел меня не раз, он знал, что я всегда проверяю счёт – но волшебное слово «russian» перечеркнуло все прежние наблюдения. И такое случается сплошь и рядом: русские и торгуются уже как израильтяне, и экономят как немцы, и сантехнику в номерах проверяют при вселении, и товары умеют выбирать не по блеску, а по качеству – но индийцы не обращают на это внимания и продолжают уповать на нашу доброту и безалаберность. И поначалу это очень прикольно, казаться богатым и щедрым за какие-то сраные десять РУПИЙ – но когда замечаешь, что за день у тебя непонятно куда разлетелось полштуки, то уже непроизвольно начинаешь вести себя не по-русски.
САФРОН мне предлагали каждый день, а моим друзьям ни разу. Я сперва думал, что это шифрованное название ЧАРАСА. Потом посмотрел – а это специя в порошке, по виду похожа на молотый шафран. Специи уместнее было бы тёткам предлагать, верно ведь? Или я на повара похож? Разгадка оказалась настолько на поверхности, что я бы ни в жизнь не догадался. Оказывается, мои индийские ровесники этим сафроном седины закрашивают. Колер получается ненатуральный и панковский – рыжий с морковным отливом; но, по крайней мере, видно, что мужик за собой следит. Вот и я мог бы из Индии рыжим приехать, копейки стоит это удовольствие.
СВЯЗЬ и «Airtel» в Индии почти синонимы: никаких других операторов мне ни разу не предлагали. Но вот что интересно: по Украине любой из десятка существующих операторов даёт единую цену на все звонки внутри страны. А Airtel, даром что монополист, ничего такого обеспечить не может. Если ты, допустим, купил пакет в Уттаранчале, то за пределами этого штата ты уже будешь в роуминге, и звонки твои будут стоить вдвое больше. Но это бы ещё ничего, 2 РУПИИ за минуту не два доллара и даже не два рубля. Хуже другое: через некоторое время уттаранчальский узел связи может отключить твой номер – не за неуплату, а просто так, для профилактики. И ни один аиртелевский офис за пределами Уттаранчала не поможет тебе включить его обратно. Скажут: езжайте туда, где брали пакет, и там разбирайтесь. А ещё на сотовые номера Airtel’а приходит дикое количество спама – ежедневно штук десять СМС с текстом на хинди и примерно столько же звонков на том же языке – и отписаться от него не реально. А сервис при этом жлобский: например, дозвониться на украинский номер можно, а СМС на тот же номер послать никак нельзя, not delivered без объяснения причин. И покрытие жиденькое, и МЕТРО вне зоны доступа. Единственная радость от Airtel’а – GPRSный интернет без ограничения траффика за 399 рупий в месяц. По скорости как средненький модемный диалап, надёжность сильно зависит от расстояния до вышки, но – как ни странно – в большинстве случаев он всё-таки работает. Причём не только в «своём» штате, а даже в роуминге.
СИКХИ выделяются в любой индийской толпе. Большие бородатые мужики в тюрбанах, глядят на всех свысока, к туристам никогда не цепляются, и даже если он в лавке сидит, он не будет кричать тебе через всю улицу «Захади-захади!». Они не ИНДУСЫ: каст они не признают, на МУРТИ не молятся, живут один раз и верят в Единого Бога. Но и не МУСУЛЬМАНЕ: вместо пророка у них одиннадцать гуру, пятикратную молитву они не совершают и брезгливости к идолопоклонникам не испытывают. Все люди для них просто люди, даже белые. Ихняя молодёжь сильно удивлялась моей бороде, пару раз они со мной фотографировались. АЛКОГОЛЬ они не употребляют, им по вере не положено; но один раз я видел в АВТОБУСЕ явно подпитого пожилого сикха. Он размотал тюрбан, чтобы почесать голову, а потом пытался намотать его обратно на жиденькую косичку, которая у него от причёски осталась. Тюрбан наматывался плохо, и ему, наверно, было очень стыдно.
СЛИПЕР (sleeper) – спальная полка в АВТОБУСЕ. Бывает single (для одного пассажира) и double (для двух пассажиров). Дабл стоит дешевле, но если взять его в одиночку, то к тебе на полку кого-нибудь чужого подложат, и будешь с ним всю дорогу ехать. Я так добирался из ДЕЛИ до МАНАЛИ, ко мне подложили японца Ю, спокойный и тихий оказался попутчик. А сосед напротив делил полку с байкером Викингом, тот всю дорогу вертелся и микрофонил по-английски. От девушек слышал рассказы об аморальных телодвижениях подложенных индусов – впрочем, одинокой девушке с ними и на сидячем месте ехать неудобно, больно уж у них ручонки шаловливые.
СОБАКИ в Индии молчаливые и меланхоличные, даже на велосипеды не гавкают. Их повсюду много, они тусуются на улице и ничем конкретным не заняты – ни разу не видел, чтобы собака там охраняла дом или стадо пасла. Увидеть их за работой можно только тогда, когда на ихнюю территорию забредает какая-нибудь чужая собака (или, допустим, бродячий осёл, в Нью МАНАЛИ они по центру шастают). Очень впечатляющее зрелище: существо, которое только что валялось посреди дороги без признаков жизни, вдруг срывается с места и на минуточку превращается в яростного демона – а потом снова впадает в апатию и меланхолию. Если собаки лают долго и все вместе – значит, случилось что-то совсем из ряда вон выходящее. Я такое слышал только один раз, когда манальские ОБЕЗЬЯНЫ совершили вылазку из леса на дорогу. На другой день, проходя по лесу, я обнаружил там десятка три собак. Они двигались дружным строем из Старого Манали в Новый, и это не было похоже на собачью свадьбу. Скорее, на разведку, или даже на карательный поход. Но обезьян уже не было видно, они все куда-то попрятались.
ТАЛИ (thali) – комплексный обед по-индийски. Подают его в ДХАБАх на большом железном подносе с углублениями – прямо в эти углубления всё и насыпают, никаких тарелок не предусмотрено. В самом большом углублении вареный рис, это обязательно и повсеместно. В остальных дырках может быть всякая всячина: ДАЛ, кёрт (типа густого кефира), ПАКОРА, какие-то соусы и не очень понятные местные продукты. Рис пресный, всё остальное очень острое. К тали полагается несколько ЧАПАТИ или каких-нибудь других лепёшек; при желании можно требовать добавку лепёшек и соусов, это бесплатно.
ТАТА – индийский автомобильный концерн, на котором делают одноимённые грузовики и АВТОБУСЫ. Все они имеют угловатые громоздкие формы и допотопный дизайн. Ездят таты с грохотом и чёрным дымом, рессоры у них то ли отсутствуют, то ли я не знаю. Над лобовым стеклом у татовских грузовиков есть специальная застеклённая рамка, в которую вешают какое-нибудь МУРТИ. На кабине и на кузове там тоже всякое тематическое намалёвано, а сзади обязательно написано: «Blow Horn!»
ХИМАЧАЛ ПРАДЕШ – штат в ГИМАЛАЯХ, где очень много БОГОВ, БАБАёв и КОНОПЛИ. Примерно треть территории штата занято непроходимыми горами, на остальных двух третях обитают местные горцы, СИКХИ, непальцы, тибетцы и туристы. Природа там не экзотическая, а почти как у нас, и климат почти как у нас, даже снег зимой бывает. По индийским понятиям, Химачал – это дикое захолустье с суровым климатом, типа нашего Приполярья. До середины позапрошлого века этот край жил сам по себе, будучи почти недоступным для чужих людей. Затем туда проникли англосаксы, благодаря которым в Химачале появились ДОРОГИ, ЯБЛОКИ, а впоследствии и вся остальная глобализация. Теперь там очень хорошо, всё ШАНТИ ШАНТИ, но при этом все современные удобства, включая горячую воду и интернет. Правда, говорят, что зимовать там проблематично: никакого отопления в гостиницах не предусмотрено, да и в домах у местных жителей дровяные печки типа буржуйки, несерьёзные совсем. Но некоторые туристы всё-таки зимуют, и в этом нет ничего удивительного. Если прожить в Химачале больше недели, то потом уже теряешь счёт дням и перестаёшь понимать, как можно жить где-то ещё.
ХИНДИ – общегосударственный язык ИНДИЙЦЕВ, созданный на основе североиндийского литературного языка, который произошёл от санскрита и существовал себе потихоньку аж с XII века. Теперь это язык индийского официоза, делопроизводства и газет. Учатся ему не в семье, а в школе, поскольку для домашнего употребления индийцы предпочитают использовать свои местные языки и диалекты. Многие граждане Индии (особенно южные) вообще не говорят на хинди, потому что ихние местные языки совсем другие и ни на что не похожие. А в индийском кино и в рекламе чаще всего звучит не хинди, а хиндустани – упрощённый индостанский жаргон, который понимают и в Пакистане, и в Бангладеш, и в Непале, и даже на юге Индии. Мы, интуристы, обычно принимаем его за хинди – а индийцы, которые с нами общаются, не спешат рассеивать наши заблуждения. Они всегда рады похвастаться, что владеют «грамотным» государственным языком – иностранец-то всё равно не сможет их проэкзаменовать. А «грамотный» хинди, судя по публикациям англоязычной индопрессы, уверенно дрейфует в сторону хиндустани – и, может статься, лет через двадцать окончательно опростится и очистится от санскритских пережитков. Но пока что это достаточно сложный (а отчасти даже намеренно усложнённый) язык, имеющий мало общего с обиходно-разговорной реальностью и не слишком полезный в индийском быту.
ЧАЙ – слово, понятное любому ИНДИЙЦУ без перевода. Но понимают они его по-своему. Если попросить у них «чай», вам принесут нечто из горячего молока с кипятком, кондитерскими специями и сахаром, причём чайной заварки в этой смеси может и не быть. Такую хрень там продают на каждом углу; а нормальный чёрный чай можно попить только у себя дома или в туристическом кафе – но в кафе официанту надо внятно обяснить, что вам нужен не просто tee, а black tee. Просто tee – это чай с молоком, и никак иначе.
ЧАПАТИ – лепёшка типа питы, но потоньше. В индийском общепите используется вместо хлеба. Подаётся горячей, в холодном виде съедобна только с голодухи. В некоторых местах фигурирует в меню под другим названиями (например, роти); но слово «чапати» понимают повсеместно.
ЧАРАС (он же «крим» или «чоклэйт») – чёрно-коричневое вещество, напоминающее жёсткий пластилин. Его делают так: конопляные шишки мацают руками, а потом соскребают с ладоней то, что налипло. ХИМАЧАЛьский чарас (по моим впечатлениям) послабее голландских гидропонных шишек, но гораздо вкуснее и изысканнее. Приход от него лёгкий и чистый, почти неощутимый в теле; с непривычки хочется сразу же догнаться, но этого делать не стоит. От передозировки можно утратить подвижность и зациклиться на порожняках – состояние приятное, но, на мой взгляд, скучноватое и беспонтовое. Под чарасом лучше всего работать с дыханием и энергиями – то есть, заниматься либо йогой, либо цигуном, либо ещё какими-нибудь духовно-оздоровительными практиками. Что-либо сочинять или делать под ним трудно: мыслей сразу много, но все они незавершённые и не завершаемые в принципе. Молоко из чараса полезно в терапевтических дозах (полграмма вещества + молока по вкусу); для варки чарас толчётся с сахаром, в процессе варки добавляется сода. Состояние в этом случае вполне живое и активное, природа волшебная, погода хороша вне зависимости, хотя понимание реальности вполне адекватное. При превышении терапевтической дозы может начаться реальная психоделика с галлюцинозом и шальными мыслями; но возможен и внезапный переход в овощное состояние, когда тупо лежишь на матрасе, придавленный атмосферой, и ждёшь, когда же тебя попустит. Свежий чарас по консистенции жидковат и действует грубее, поэтому лучше всего брать плотный, который вылежался не меньше месяца.
ФЛИП (от английского «flip out» – «отрыв башки») – реальный отрыв башки. Вот, например, у одного РУССКОГО чувака случился жёсткий флип: он врубился, что он БОГ. По этой теме он сперва побил свою подругу, потом дал в глаз соседу, а потом засел в своей комнате и вроде как замедитировал. Выставил в ряд семь свечей, с одного конца поставил плошку с водой, с другого положил целофанку с землёй – и с какого-то момента почувствовал, что вода и земля мёртвые! Я его кое-как на улицу вытащил, показал ему живую землю и живую воду. Он всё понял и вроде бы попустился на денёк, но потом опять начал буйно шизовать, напугал своих квартирных хозяев, они пригрозили вызвать ментов – а у чувака было двести грамм ЧАРАСА, это даже по индийским меркам криминал конкретный. Попытались мы ему объяснить, что надо бы от ментов куда-то скипнуть или хотя бы палево куда-то слить — но он уже был совсем за гранью добра и зла, никого не слушал, а на подругу свою прямо при людях кидался как лютый зверь. Пришлось его связать и увезти в больничку – а там никто даже не удивился, к ним таких богов каждую неделю привозят. Индия сама по себе крышесносная страна; а если в Индии курить много чараса, жрать психоделики и плотно общаться с БАБАями, хипанами и трансерами, то можно флипонуть всерьёз и надолго.
ШАНТИ – индослово, широко употребляющееся в индийском АНГЛИЙСКОМ. Означает что-то вроде «тихий», «спокойный» или «безмятежный». Аналогичные английские слова (например, quiet) в Индии мало кто понимает. «Shanty place» обычно говорят про гостиницу, где не слышно автомобильных гудков; но я это слово впервые услышал не от гостиничного зазывалы, а от БАБАя. Он сидел с нами в кафе, неторопливо кропалил ЧАРАС, смешивал его с табаком, улыбался и приговаривал: «Шанти-шанти». А потом мы с ним пыхнули, и всё стало шанти-шанти.
ШИВА в Индии как Ленин в Советском Союзе: мало найдётся мест, где нету Шивиного МУРТИ (или, на худой конец, ЛИНГИ). Но танцующим и многоруким Шива бывает редко – чаще всего этого БОГА изображают в виде толстомясого мужичка, похожего на болливудского секс-идола. Такое впечатление, что от всенародной любви Шива-разрушитель сильно раздобрел и опопсел, и вряд ли уже будет что-то разрушать. Может быть, оно и к лучшему.
ЯБЛОКИ в долине КУЛЛУ растут почти так же густо, как КОНОПЛЯ. Сады стоят на горных склонах, на машине к ним не подобраться, поэтому с начала августа по всем горным тропкам и улочкам курсируют носильщики с огромными цилиндрическими корзинами – килограмм 40 в каждую такую корзину влезает. В каждом горном селе есть два-три навеса, под которыми яблоки сваливают в кучи, сортируют и пакуют в ящики. Время от времени всё движение в селе останавливается – это значит, что приехала большая ТАТА, перегородила собой дорогу и грузится яблоками. Можно предположить, что при таком раскладе дешёвые яблоки должны быть во всех магазинах, на каждом углу и в любом кафе – но на самом деле купить их можно только в двух-трёх местах на весь посёлок, а стоят они порой дороже, чем привозные бананы. Вот и приходится или собирать их под деревьями (это считается нормально, никто кривого слова не скажет), или потихоньку тырить с деревьев (а вот за это уже местные обижаются, если заметят).
ЯЩЕРИЦЫ ходят по стенам и по потолку – это не глюк, это реально такие ящерицы. В жилище они проникают элементарно, через любую щель. Индийцы их за что-то не любят: среди бытовых химикатов часто можно увидеть специальную отраву для ящериц. Я этим чувством не проникся – у нас в номере обычно гостевали одна-две ящерки, это было прикольное дополнение к интерьеру, а вреда никакого от них вроде бы не было.
![[info]](http://l-stat.livejournal.com/img/userinfo.gif?v=1){kind=small}
